For peace of mind

[Viraenis Lavellan 1 237]

FOR PEACE OF MIND

Дата: 11 Первопада, 9:42 Века Дракона
Место: Морозные Горы, пещеры неподалёку от Скайхолда
Погода: холодно, ветрено, снег
Участники: Varric Tethras, Viraenis Lavellan
Вмешательство: не требуется
Описание: в Морозных Горах всё же можно найти и нечто кроме снега, камней и древних заброшенных крепостей. Добытчики натыкаются на вход в пещеры, которые, предположительно, скрывают в себе залежи, которые могут пригодиться Инквизиции. Однако, в пещере обосновался зверь, который явно не позволит двуногим расхаживать по его владениям. Вот только… почему на разборку с этой тварью пришёл бывший сенешаль и вернувшаяся Вестница?

[Varric Tethras 82]

Год прошёл. Поверить только. Как вчера. Тревога, поражение, попытки перегруппироваться, просто спастись. Поиски убежища, взамен Убежища, каламбур… Вчера ничто, пятно на карте, не пользующееся ничем, кроме упоминаний у яро уверовавших, да в негативном ключе у сильных мира сего. Инквизиция — слепое пятно для всех, повидавшее раньше других то, во что верить отказывались. Теперь, спустя год, взглянуть бы этим идиотам в морды лица и спросить о том, чем аукнулась слепота и крики, будто Инквизиция — еретики.

 

Варрику ли разбираться в вопросах религии? Один билет на увольнение и бронь номера в стране «Я этого не касаюсь». Для него год был настолько морочным и суетным, что в его исходу от былого гнома не осталось достаточного количества, чтобы хохмить на каждом шагу, бесить всяк достойного и лезть в неприятности, только пальчиком помани. Нет, испарилось.

 

Но прошёл год. В то, что вернулась Вестница и Соловушка с ней, было трудно поверить. Сложнее было привыкнуть, сложить с себя обязанности. Постепенно, не спеша. Но сложить. От того возврат в статус одного из агентов был почти безболезненным. Ведь спрыгнуть с иглы адреналина, ощущения близости провала и ошибки, не требовалось сразу. А постепенно даже с алкоголем завязывать было достаточно легко.

 

Итак, времени прошло достаточно. Варрик, мягко говоря, скучал без постоянной суеты, жизнь устаканивалась. Дела Торговой Гильдии ими были всегда, ими и оставались. Вот только эта штука в небе… От одного взгляда даже неунывающий Тетрас мрачнел. Имел право, как и все. Но, что мог делать — всё делал. На пользу для одних, во вред для других. О приоритетах целей, и направлениях, догадаться было нетрудно.

 

Сегодня же до Варрика слух дошёл, что одна из пещер, которую раскопали рабочие в поисках всего на свете полезного, притормозила свою работу. Суть, да дело, откопали рабочие развилку, полезли так далеко, сколько могли, чтобы работы спланировать. А там в темноте какая-то зверюга. Разрычалась, расшумелась. Рабочие деру оттуда и дали. Глаза велики. Нарасказывали, что там чуть ли не дракон поселился, и половину сожрал, гнал до самого выхода. Только при пересчёте по головам, все живы остались.

 

И гном ничего умнее не придумал, как совместить приятно и полезное. Работы в поле всё равно не было для него давно. За пределы Скайхолда выбирался он совсем редко. А с Бьянки стрелять по чучелам — совсем кощунство. Лимит выстрелов лишь расходовать. На ремонте разоришься скорее, чем получишь удовольствие. Пострелять во что-то живое — да, занятно. А если это живое еще и страшное, и хочет убить всякого гостя в своих владениях — так ещё лучше. Настоящий адреналин, неподдельные эмоции и очередная история в коллекцию.

 

Полезной же стороной оказалось приглашение Вирейнис на такую охоту. Ну как приглашение…

 

Варрик в одном из коридоров прикинулся, будто просто решил остановиться и поглазеть прямо в воздух перед собой, изображая ожидание кого-то, по всем законам шпионской этики. Абсолютно не привлекающий внимания гном, абсолютно не сияющие интересом глаза. И нет, он абсолютно точно не ждёт того, что тут будет проходить приметная эльфийка.

 

Вот появляется она. Под приглядом агентов Лелианы, конечно же. Но слепые зоны никто не отменял. По глазам видно, что со скуки помереть уже может. Добровольно-принудительное заточение, во славу конспирации, никому на пользу не идёт. Что уж говорить о том, что толком поговорить им удалось за всё это время раз, где-то, с полтора землекопа. И то, присутствовал либо Каллен, либо Лелиана. Искательница совершенно не одобряла, что освобожденный от обязанностей Варрик тёрся у своего прежнего места работы. Спустили с небес на землю по полной. Но истории нужна была героиня.

 

Беспардонно нагоняет, прошедшую было Вестницу, равняется с ней, и дабы его не услышали толком ненужные уши, и не додумали лишние умы, говорит быстро, чётко, давая той только выбрать.

 

- Принцесса замка ледяного, пленница застенков снежных… - начал Варрик навязчиво слащаво, чтобы уши от него «отвернули» слушающие. - Промнёмся? Тут недалеко. Зверушку одну загоним. Туда и обратно. Посмотрим, заодно, как скоро тебя можно будет в таверну к тем, что чешут кулаки о челюсти, запускать.

 

Бросает взгляд лукавый, с улыбкой лёгкой, привычной. Толком даже реакции не ждёт. Знает он, как агенты работают. Пронюхают и всё на корню зарубят. А оно Варрику надо? Не надо.

 

- При первой же возможности. За ворота. При оружии, - говорит гном тихо и тут же голос повышает. - Жду Вашего Монаршего внимания в ближайшие дни, о, Вестница!

Отчалил, испарился из поля зрения. Как можно скорее. И, спустя каких-то полчаса, за воротам, вооружённый Бьянкой, ждёт главную героиню своего нового рассказа. Интересно, подозревает ли, что будет списано всё, и даже приукрашено?

 

Хоть Варрику и было всё равно, но, хотелось бы от участников естественных реакций, а не игры на публику. Зависит от калибра проблем, конечно. Вдруг рабочих просто эхо разогнало? Будет хохма, а зная Вирейнис — маловато ей будет простой прогулки. Манекены метелить она тоже не станет.

 

И только тут Тетрас подумал, что стоило получше разведать. Но… Поздняк метаться, как говорится.

[Viraenis Lavellan 1 237]

Кажется, из всего того, чем можно было занять руки и разум, Вирейнис не попробовала разве что какие-нибудь дурманящие вещества, если таковые вообще можно было достать в Скайхолде — ну, кроме алкоголя, конечно же. Вестница Андрасте отнюдь не являла собой икону праведности, которой, наверное, должна была быть. Выпивка, агрессивное избиение злосчастных тренировочных манекенов и одного человека — ладно, Валериан был рад и сам получить в рыло, и врезать в ответ, у него с Вирейнис это была такая форма приветствия с объятиями после долгой разлуки, — всё это явно не соответствовало облику спасительницы всея мира. Как и тот факт, что она переспала с послом Тевинтера и вовсе не жалела об этом. Но, честно говоря, Вирейнис было побоку.

 

Она направлялась в другую часть замка по очередному мелкому делу — мадам де Фер пожелала Вестницу к себе, попросив при этом эльфийку заявиться в приличном виде, что, в прочем, не заставило Лавеллан напялить на себя тот треклятый бежевый… костюм? Нет, она носила привычные для себя удобные одежды, зелень с чёрным и бурым. Разве что куски брони оставила всё же в своей комнате, поскольку ничто, как уверяли долийку, не угрожало ей в Скайхолде. И Вирейнис совершенно не ожидала, что по пути ей попадётся вполне знакомый дворф… и начнёт с пафосных слов о принцессе, после которых потрошительницу буквально сожрало с потрохами желание прорычать что-нибудь ругательное и закатить глаза.

 

Но Вирейнис даже не успела сообразить, что ему ответить, когда Тетрас упомянул одно заветное слово, хоть немного попахивавшее желанной свободой.

 

Выбраться за ворота при оружии, когда ты фактически являешься для Инквизиции самой ценной персоной и де факто пленницей? Звучало поистине безумно, по идее невозможно… и чертовски привлекательно, если так подумать. Вирейнис знала, что за каждым её шагом следили — о да, слова о том, что Кассандра переломает ей ноги, попробуй только эльфийка выбраться за пределы Скайхолда всё ещё звучали в её голове. И в то же время, раньше не было даже надежды на то, что она сумеет пройти хотя бы десяток шагов по подъёмному мосту, прежде чем ей ноги прострелят из арбалета, а потом затащат обратно. Но тут ведь речь шла о Варрике, который вроде как в отсутствие Лелианы исполнял обязанности сенешаля, а значит, был в какой-то степени доверенным лицом. Возможно, в этот раз всё-таки игра стоила свеч.

 

Лавеллан не была шпионом. Ни в коем разе, нет — кровь потрошителя всё же способствовала несколько иной тактике боя, не полагавшейся на скрытность и тени. Но к этому дню она уже знала большую часть замка и даже теоретические маршруты патрулей на стенах и во дворе — то, чего стоило опасаться больше всего любому, кто попытается из замка выйти незамеченным. И она понимала, что для того, чтобы не вызвать подозрений, стоило как минимум попытаться себя выдать за одного из бойцов Инквизиции. Снег и ветер дополнительно помогут маскировке — наблюдатели вынуждены будут щуриться, что обычно само по себе мешает нормальному обзору.

 

И шедшая по коридору долийка свернула, благо из замка было больше одного выхода на крепостные стены. Она шла как можно более спокойно, старательно изображая, что не торопится никуда и просто идёт по своим делам. Дела эти, только, вели через несколько башен, в как минимум двух из которых были своеобразные складские помещения, одно из которых было полно оружия. Она практически чувствовала, как за ней следят — пристальный взгляд, сверливший спину долийке, стал делом привычным в этих древних стенах. Но вот эльфийка проходит через одну из башен. Никого здесь нет, лишь горящая масляная лампа освещает помещение и эльфийка мимолётом берёт со стойки меч. Стандартный такой, который выдают всем солдатам Инквизиции — кажется, этот даже немного с зазубринами и потёртостями. Там же прихватывает комплектную тёплую накидку с капюшоном, натягивать которую пока что не спешит — рано. Лавеллан идёт дальше, держа накидку в той руке, что ближе к стене, нежели к самому Скайхолду. Кажется, на какое-то время она свободна от пристального взгляда наблюдателей — она не чувствует сверлящий взгляд, упирающийся ей в лопатки или другую часть тела.

 

Очередная башня. Здесь лежит несколько комплектов побитых и потрёпанных доспехов, но натягивать на себя полный комплект остроухая не собирается — лишь поспешно хватает нагрудник с вмятиной от удара да кое-как на себя натягивает, а потом ещё и шлем на голову. Только он опять же несколько помятый и носить его как минимум не удобно. Но ничего, для этого есть накидка — ею Лавеллан и прикрывает недостатки. Последнее, что она берёт с собой — верёвка, довольно длинная при том. Её не хватит, чтобы спуститься до низа горы… но как минимум должно хватить для того, чтобы частично спуститься с одной из башен, что у входа.

 

«Надеюсь, Каллен, ты меня простишь.»

 

Следующий переход, уже быстро, спешно — пока её не успели заметить… Вирейнис как можно быстрее пробирается в башню, которую своим логовом сделал генерал Инквизиции — хвала Творцам, его сейчас здесь нет, он обычно в это время войска тренирует. Поспешно захлопнув за собой дверь, Вирейнис позволяет себе лишь один короткий выдох — она здесь одна. Пока что. Взгляд долийка быстро перевела наверх, на ту самую лестницу, что вела в спальню генерала Резерфорда. Разок она сюда всё же заглядывала… и прекрасно помнила про дыру в потолке, которая так и не была заделана по неизвестной причине.

 

Вирейнис быстро забралась по лестнице, подобралась к дыре в потолке, после чего на скорую руку сделала на верёвке петлю. Потребовалось несколько попыток, прежде чем та наконец-то зацепилась за одну из балок, выглядевших и без того хлипкими и отсыревшими. Долийка несколько раз подёргала за верёвку, проверяя то, держится ли она и держится ли сама древесина… судя по недовольному скрипу, деревяшка жива была лишь на одном честном слове и, видимо, той неизвестной магии, что наполняла стены Скайхолда. Молясь творцам, Лавеллан принялась аккуратно подниматься, прислушиваясь старательно к звукам снаружи — вдруг там за ней уже выехала целая поисковая экспедиция? Но нет, пока что было относительно тихо, если так можно было сказать о крепости посреди дня. Нет, куда больше Вирейнис прислушивалась к натужному стону древесины под весом эльфийки-переростка, болтавшейся на верёвке. И, казалось, лишь каким-то чудом балки дотерпели до того момента, пока эльфийка не забралась на верх через дыру, потому что буквально мгновением спустя одна из балок с грохотом рухнула на пол спальни Каллена. Потрошительница резко пригнулась, прячась за бойницу и аккуратно выглядывая из-за неё на стену поблизости. Вроде бы патруль пока не потревожен, но…

 

«Видимо, теперь уже не простишь. Творцы всемогущие.»

Учитывая то, что шум из покоев генерала могли услышать даже сквозь стоявший во дворе гвалт, Лавеллан поспешно забрала верёвку с деревяшки, сделала петлю пошире и на сей раз обмотала её вокруг одной из широких бойниц. Да, это существенно сокращало длину верёвки… но и Вирейнис не требовалось, чтобы верёвка доставала совсем до низу — в конце концов, чуть ниже был ещё один ряд бойниц…

 

Проблема в том, что верёвка всё-таки не доставала до самой земли. И в итоге Варрик стал свидетелем того, как сверху рядом с ним весьма неграциозно дюгнулась одна эльфийка, панически озираясь по сторонам. Писателя женщина увидела ещё сверху и лишь потому ей посчастливилось не рухнуть прямиком на самого дворфа.

 

— У нас есть минуты две-три, не более, я думаю. На подъёмнике до низа или по лестнице пойдём?

[Varric Tethras 82]

Всё, что Варрику оставалось — это ждать. За ворота он вышел без особых проблем. Осадное положение в Скайхолде не было объявлено. Входы и выходы контролировали стражи, да старшие офицеры в сторожках. Неприступная с виду крепость, на деле, таковой и была. Да только, если будут опущены ворота и поднят мост. Чтобы такой орешек вскрыть потребуется немало материалов перепустить. Даже на случай налёта драконов. В помещения, что сокрыты под поверхностью, можно переждать даже такую осаду. А классическую, где атаки нужно сдерживать — врагу придётся выдумкой блеснуть.

Тетрас ещё помнит, с какой опаской большинство приближалось к Скайхолду. Как несколько часов разведчики подступались, и каждый силуэт на бойнице, что был лишь тенью в солнечный день, разглядывали, докладывали. Как неуверенно забирались внутрь и осматривали каждый закуток. Даже сам мастер красного словца не отказывал себе в удовольствии побыть простым разведчиком. Бремя сенешаля его еще не придавило. Крепость тогда выглядела заброшенной, пугающей, но едва в неё забрались те, кто начал именовать себя Инквизицией — внутри затеплился маленький очаг.

Который теперь чувствовался даже здесь и на тысячу шагов в любую сторону. Крепость жила, гудела. Жизнь сочилась сквозь камни. На стенах реяли штандарты и флаги. Зрелище завораживающее. Взгляд сам тянулся к ним. Магия тряпки на палке — не иначе. Варрик долго не мог этого понять. Но, видя как на знамя Инквизиции смотрят простые солдаты — всё приходило. Это не просто тряпка — это то, за что они готовы отдать жизнь. Что-то больше, чем жизнь. И за неё, в частности, каждый сейчас стучал молотком, или что-то волочил, или ругался о том, что кто-то куда-то спрятал его сладкий рулет. Звуки жизни сочились не ради красного словца, а на самом деле, сквозь камни. И не только они.

 

Из знакомой башни генерала донёсся шум, будто кто-то там уронил шкаф. Варрик усмехается, думая, что внутри спорят Кассандра и Каллен, и одна другому указывает на просчёты в подготовке, яростно ударяя кулаком в стол. Ох, в гневе Искательница может и каменного голема одним ударом с правой уложить. В каком же гневе она будет, когда узнает, что в обход её приказа, две главных её занозы, снова начали болеть.

 

Кстати, о занозах. Вот она, самая нарывающая в изящной пятой точке Пентагаст, С грацией кошки, и не только, но с видом нашкодившего домашнего хвостатого пылесборника, приземляется, откуда-то сверху прилетев. Гном моментально складывает шум в башне генерала, акробатическую выходку эльфийки, и довольно начинает щериться. Для начала, он конечно удивлён, что она выбралась из замка именно таким способом, усложнив себе жизнь, а не выбравшись с кем-то из рабочих. Шастают они исправно. Но ведь не шпионка, выбрала самый эффектный, вполне в её репертуаре, выход.
А в голове уже прописывалась новая глава жизни и приключений эльфийки-потрошителя, кодовое имя — Вестница.

 

«Вестница вашей нелепой смерти, в ходе приземления на вашу бедовую головушку», - думает Тетрас, оценивая вероятность того, что на него могла бы Вирейнис приземлиться, может даже хохмы ради.

 

Экс-сенешаль, геройское приземление прекратив оценивать, руку подаёт, предлагая помощь. Не с его ростом, но жест есть жест, манерам-то обучен. И почти сразу начинает тянуть туда, где и подъемник и лестница.

 

- По лестнице, конечно, акробатка! - хехекает он. - Герои не ходят в лобовую. Они прыгают со стен и громят логово главного злодея пьесы по пути.

 

Два героя. Гном и эльф. Идут гонять пещерную бабайку. Какая лобовая, спросите вы? Гномий вестник отвечает: её всегда можно сочинить и в байках про бабайку добавлять деталей тем безумнее, чем фантазия больнее.

 

- Нам в самый низ не надо, там сторожат усиленнее. Я попросил, - шагая, гном разводит руки и плечами пожимает. - Ну а что, вдруг потревожили древнее зло, и даже не прибежит покусанный стражник с плохими вестями. Совсем не в жанре нашего приключения, Вестница!

 

Подойдя к сооружению, возведённым для нужды шахтёров и, собственно, Инквизиции. Тетрас жестом ладони пропускает Вирейнис вперёд, смотрит туда, откуда могла бы появиться стража, отреагировавшая на шум и решившая найти тех, кто всё устроил. Но никого пока не было. Пошёл следом.

 

- За несколько уровней до самого нижнего, есть старый подъемник. По наследству нам достался. Будем спускаться по нему. Им не пользуются совсем. И его сторожить я не просил, - снова хехекает Варрик. - Ну а если что, расскажу этим недотёпам, что мы по ВАЖНОМУ ЗАДАНИЮ СТАВКИ. САМА ЛЕДИ ИНКВИЗИТОР ОТПРАВИЛА. И, пожалуйста, не показывай им зубки. Твоя улыбка так прекрасна, но вот деревенщина в сторожах может начать вопить.

 

Где-то сверху начали перекрикиваться. Можно было даже услышать, что кто-то громко прокричал имя Вестницы. Возвращаться обратно вот прямо сейчас, при всех прочих равных — будет очень дурной идеей. Как минимум пара часов хождения на морозе и по пещерам им обеспечено.

 

- А раскалённым прутом в одно место наказывать — это по-андрастиански? - скорее, риторическим вопросом задался Варрик. - Поспешим!

[Viraenis Lavellan 1 237]

Ну, с пьесами эльфийке знакомиться не доводилось, однако на фразочку о том, что герои не идут в лобовую, женщина позволила себе издать звук, который судя по блеску в глазах и улыбке был чем-то вроде короткого сдавленного смешка, но звучал он настолько нервно и торопливо, что похож был больше на эдакий кряк гуся. Которого ещё при этом щипнули за зад, выдрав пару-тройку перьев.

 

На самом деле, нервозность в Лавеллан по поводу грядущего неминуемого наказания боролась с каким-то совершенно юношеским бунтарством и чувством удовлетворения от неповиновения. Торопливо спускаясь по лестнице вслед за Варриком, она не переставала широко улыбаться, даже несмотря на то, что вместо приятного зимнего солнца в небесах сияла отвратительно зелёная Брешь. Женщина понимала, что та толика свободы, которую ей удалось вырвать с лёгкой руки Тетраса была мимолётной — всего пара часов пройдёт и она снова окажется в четырёх стенах Скайхолда, да ещё небось получит такой выговор от Кассандры, что замок задрожит от громкости и ярости гласа Инквизитора.

 

Но сейчас Вирейнис была свободна. И каждый вдох воздуха, что на самом-то деле ни капли не отличался от того, что наполнял внутренний двор Скайхолда, казался ей слаще предыдущего. Каждый шаг по изобиловавшим неровностями древним ступеням был легче — последние несколько пролётов эльфийка чуть ли не летела. Она чуть замедлила шаг лишь тогда, когда Варрик окликнул её, что мол в самый низ не надо.

 

— Ты расскажи мне хоть, куда мы направляемся, — спросила эльфийка, слегка склонив голову по-птичьи на бок, с лёгкой улыбкой глядя на дворфа. Mythal’enaste, Кассандра ведь и раньше не особо радостно общалась с Тетрасом, а тут скорее всего его и вовсе выпороть прикажет. Он ведь понимал это! Как только собирался выкрутиться из ситуации — вот это уже вопрос, — И почему меня позвать решил? Там демоны? Драконы?

 

Впрочем, что именно поджидало их впереди было не так важно — долийка была готова даже архидемону вгрызться в глотку, если это означало ещё немного времени на свободе. А вот вопрос «почему» действительно женщину интересовал — она не уверена была в том, что могла назвать Варрика другом, но он показал себя, как верный боевой товарищ, готовый прикрыть спину, травя в дороге байки, от которых не заскучаешь. А узы, созданные в бою, порой бывают покрепче семейных, как показывала практика, ибо битва вытаскивала наружу истинное нутро. Битва говорила о личности порой куда больше, чем способна была вытащить самая изощрённая пытка.

 

Но тут ушей достигли окрики и стало как-то не до размышлений. Особенно когда Вирейнис достаточно отчётливо услышала, как чей-то голос окликнул её, на что сначала женщина встревоженно вздрогнула, оглядываясь в сторону крепости. Улыбка на какое-то мгновение покинула её лицо, но… ей достаточно было вспомнить то, сколько пролётов они преодолели, чтобы совершенно по-детски прыснуть со смеху.

 

— Кажется, детскую сказку я одну припоминаю! — хохотнула эльфийка, ускоряя шаг, — Там что-то было про одержимый шар из теста…

 

Она вновь двигалась быстрее, но всё же периодически старалась равнять шаг с Варриком.

 

— И потом кричал он, что и от старухи ушёл, и от старика ушёл.

 

Правда, что-то подсказывало эльфийке, что эту сказку дворф-писатель прекрасно знал и, возможно, известно ему было даже несколько народных переложений, которые неизменно меняют детали так или иначе. Воспоминание, как и смех, спровоцировано было нервозностью, что обуревала изголодавшуюся по свободе беглянку, но… нельзя было отрицать, что сказка подходила к ситуации как минимум частично.

[Varric Tethras 82]

Забвение. Или невинная игра в него – вот что руководило Варриком. Он и сам это не до конца понимал, не мог понять. Не привык так мыслить, не привык так рассуждать. Но он, элементарно, устал. Нет, физически он бодр и свеж. Устал морально, умственно. Постоянное напряжение, постоянно забитая голова проблемами не его личными, а масштабными. И где ошибки исправить он самостоятельно не сможет, они не его личные. Они запускают целую цепь, и чтобы её распутать придётся запустить новую цепь событий…

И эти цепи каждый день. Одна за одной. На гномью шею, что уже готова была сломаться. Тянули вниз тянули, а потом вернулась Лелиана. И из головы будто выдрали кусок чего-то. Непонимание, пустота, постоянные брожения по Скайхолду в попытках вернуть себе состояние хоть какого-то покоя. Но покой всё не приходил. У него были дела поважнее. Что ему дело до одного хитровымудренного гнома.

И как удачно, что подвернулась эта беда, авантюра. Какое-то разнообразие, шанс встряхнуться самому, стряхнуть с себя ворох ненужного. И алиби для этого было выбрано самое удачное – Вирейнис. Для начала – ей самой нужно выбраться из застенков. Во вторых – её нужно проверить. Она ли вернулась или не она. О, нет, это не намёк на магию или двойника, это вопрос психологии. После того, как Варрик увидел глаза Лелианы, там он увидел кого-то другого, а что было с эльфийкой-потрошителем и представить трудно.

 

- В одну из наших шахт. Мы же тут наладили добычу всякого полезного. Но, как видишь, рабочие не шибко суетятся. А, значит, у нас там нарисовалась проблема, – очередной пролёт был пройден, показался запасной подъемник, встреченный гномьим хмыком. – По правде говоря, знать не знаю, что там такое. Но наши рабочие знатно перетрухнули, когда непойми что там увидели. Кто-то говорит про медведя, кто-то про дракона, кто-то про демона. Кто на что горазд. По хорошему, надо собрать отряд было и туда пойти. Но уже проверили – и работать там можно. Новый проход перекрыли, как полагается и чудо-юдо даже выбраться не пыталось.

 

Варрик подходит к подъемнику, смотрит вниз и на то, какая конструкция ветхая. Резерв же. За исправностью смотрят для галочки. Никто даже не думает, что им будут пользоваться. И гном дергает рукоять, чтобы лебёдка сработала и потянулся подъемник на противовесе вверх. К удивлению сторожа, что внизу уже привык к спокойствию.

 

- Можно было позвать кого угодно из Скайхолда, это верно. Но! – и это “но” повисло, когда приблизился подъемник, достигнув своего места назначения, Варрик пропустил Вестницу жестом вперёд. – Прошу, госпожа.

 

Он учтиво склоняет голову, подавив в горле смешок и проходит следом на деревянную конструкцию не первой свежести.

 

- Для начала – решил сыграть в благородного рыцаря и спасти принцессу из башни, где держат её, как пленницу, хоть и яствами кормят всякими разными, – и очередной смешок, который смешался с опасливым взглядом, когда подъемник со скрипом пополз вниз. – Ну, и нужно проверить твои навыки в деле. Я не сомневаюсь, что ты можешь надрать задницу кому угодно. Но тебя долго не было. Лишняя разминка в условиях, приближенным к боевым, дорогая моя, тебе не помешает. Заодно проветрим твою голову на свежем воздухе. И мою тоже. Будем как два одержимых куска теста, ну так что же. Это, наверное, старость, за последние несколько дней не родилось ни строчки. А тут можно сочинить целый рассказ, как два отважных шарика из теста и от Злой Скалки утекли, и на Сковороду не угодили. 

 

Подъемник дополз до самого низа. Там уже стоял, задрав голову к верху боец Инквизиции, обряженный, помимо легкой штатной защиты, в толстенную шубу и меховую шапку. Обут тоже был во что-то большое и по виду – тёплое. Видно у него было только руки, в которых он держал пику с повязанной на неё старой голубой лентой и глаза. И по мере приближения он все сильнее суетился. А когда перед ним показались сразу двое – застыл, как вкопанный. Варрика он признал точно, а вот Вестницу…

 

- Сенешаль Тетрас…

 

- Предпочитаю мастер Тетрас, – с очередным смешком вступает Варрик в разговор. – Как обстановка? Какой-то шум или что-то необычное?

 

Боец забегал глазами по не званным гостям на его посту, даже не знал что делать, судя по всему. Внезапная проверка ему бы аукнулась выговором от начальства. Ну ничего, в тонусе будет.

 

- Н-нет, – промямлил сторож. – А вы…

 

- Благодарю за службу! Дальше мы сами, -Варрик не давал говорить лишнего, и даже думать бедолаге. На всякий случай, опять же. – И никому! Это проверка по личному поручению Леди Инквизитора, понял? Ни одной душе!

 

То ли бойца воодушевило что-то, то ли он наскучал по вниманию в этом месте, то ли ещё что. Но, гном готов был поклясться своим запасом чернил – глаза у мужчины перед ним сверкнули. Вот только на долгие расшаркивания не было времени. Их могли просто увидеть и цирк бы был признан неудачным. Пока они в слепой зоне, но это временно. Кто-то же смекнёт, что эти двое пошли вниз. А потому, Тетрас взглянул на Вирейнис, кивнул на едва различимую тропинку в снегу и показал двумя пальцами шаги, мол, быстрее топаем.

 

[Viraenis Lavellan 1 237]

Остроухая даже опешила на пару секунд, услышав причину. На Варрика просто порой диву даваться можно было — мало того, что своё дело писательское знал, так ещё и решил взять и пойти против воли Кассандры, прекрасно скорее всего понимая, что от Пентагаст ему прилетит на орехи порядком. Или он был безрассудно храбрым, или желал побесить Инквизитора и посмотреть, что из этого выйдет — иных объяснений потрошительница не видела. Нет, конечно, было и ещё одно, которое могло бы в себя вобрать два остальных, но… честно говоря, Вирейнис не особо могла на подобное надеяться. Может, она и могла разве что назвать его товарищем, но говорят, что для друзей порой творишь дичь и похлеще.

 

Женщина замерла и, уставившись на дворфа неверящим взглядом, коротко хохотнула на выдохе, качая головой и просто взирая на этого крепыша, у которого язык, похоже, был совсем уж без костей. Нет, определённо он был безумен от своей низенькой макушки и до пят, иначе как можно было объяснить такой поступок? Не тем же, что он вдруг решил её в друзья зачислить, верно?

 

— Варрик, — необычайно серьёзным тоном она произнесла, при этом продолжая улыбаться во все свои нормальные и не очень зубы. — Я тебя просто хочу расцеловать, знаешь?

 

Не только вызволить «из темницы», но и дать размяться с чем-то реальным, с возможностью пролить кровь и самой ощутить свою смертность, а не махаться в хрен знает какой раз на спарринге или с тренировочными манекенами? Сейчас такая простая вещь действительно казалась Лавеллан сокровищем, за которое дворфа определённо надо было поблагодарить. Улыбалась остроухая, как полная идиотка, при этом смотря на Варрика с некоторым благоговением, что ли, словно бы она вживую увидела кого-то из своих эльфийских богов. По-детски это выглядело, наверное, но Вирейнис как-то было всё равно.

 

Впрочем, ответа от Варрика остроухая пока что не имела возможности услышать, поскольку подъёмник таки доехал до самого низа. Потрошительница поспешно натянула капюшон поглубже на шлем, чуть побольше закуталась в накидку и всячески старалась не отсвечивать, пока Тетрас разговаривал с охранником. Уж лучше пускай боец думает, что бывший сенешаль здесь был в сопровождении ещё одного солдата, чем Вестницы, драть её в зад, Андрасте. Тот факт, что на совете было принято решение скрывать возвращение Вирейнис определённо сейчас играл женщине на руку — пускай она в Скайхолде уже не первый день была, а перевидаться со всей армией и прислугой она при всём желании не успела бы.

 

Стояла она молча, но желание с радостным воплем рвануть дальше попросту зашкаливало — приходилось нехило так себя держать в узде, чтобы не начать прыгать от распиравшего радостного ожидания. Забавно, сколь привлекательным становится желание получить по шеям, когда тебя затыкают на несколько недель в четырёх стенах. Когда же они наконец двинули дальше после разговора, эльфийка чуть было не рванула вперёд Тетраса, но вовремя себя всё же словила, при этом неуклюже расшаркавшись с товарищем по оружию, запоздало отвесив странновато смотревшийся прощальный жест, из-за которого плоховато сидевший шлем свалился с головы. Долийка лишь поспешно его подхватила, молясь Творцам, что находившийся в ступоре от всей этой ситуации охранник не заметил характерно разрисованное лицо…

 

Стоило только им выйти из слышимости стражника, как Вирейнис в прямом смысле слова прорвало:

— Нам далеко? Как глубоко забираться? Как думаешь, много там будет тварей? Или всего одна? Ох, надеюсь, что их будет много. И покрепче чтобы! С зубами! Может, ещё чтобы дышали чем-нибудь вроде огня. Или молний! Mythal’enaste, я сейчас обоссусь от ожидания! Не буквально, но всё же. Да. — и всё это время эльфийка чуть ли не летела вперёд, периодически сбавляя темп лишь для того, чтобы швырнуться в дворфа очередным вопросом. Признаться, сейчас Вирейнис чувствовала себя примерно так, как дети на ярмарке, завидевшие лоток со сладостями… и, наверное, вела она себя примерно так же: громко, ярко, задавая тучу дурацких вопросов со скоростью стрельбы из Бьянки.

[Varric Tethras 82]

Можно видеть много раз, и каждый раз дивиться всякому. Казалось бы пора привыкнуть, вникнуть и внимание не обращать, но будешь всякий раз, в твоём характере ведь эта мелкая черта, что заставляет удивляться, реагировать и жить, той ситуацией, какая с тобой творится. Ведь в Варрике всё это есть — любознательность, внимательность и ум, да даже вера в чудеса. Всё это в нём оставило способность главную — способность удивляться. Ведь он ещё не стар, не засох, как корка хлеба, не зачерствел. Всё ещё тот самый, бесшабашный, авантюрист-писатель из «Висельника». И им же и останется, несмотря на все регалии, будь то сенешаль Инквизиции, торговый принц всё той же Гильдии, да хоть король всего мира. Это всё для него же, для мира, что его самого не знает. А для себя — Варрик никогда не изменится.

 

От слов Вирейнис удивлённый в чём-то, от приятных слов заулыбавшийся, вдруг голову повыше задирает, и грудь колесом, а как же, вон какой весь из себя мужчина.

 

- Догадываюсь, Вестница, но не на морозе. К этому стальному профилю пристынешь и шепелявить будешь три-четыре дня. И тогда нас точно в чём-то заподозрят, - подмигивает гном, со смешком своим от фирмы «Смешинки Тетраса».

 

Но это было до встречи со стражником. А дальше была тропа. И был готов ловкач уже со всей своей ответственностью к делу подойти. Вот правда. Глаз прищурил, дышать стал потише-пореже, ух напряг. И всё бы ничего.

 

- Почти пришли, - встречает мужчина первый вопрос, ещё не зная, что не последний.

 

Да тут ухо, что было направлено на очередной короткой остановке в сторону нужного входа в шахту было атаковано так, что позавидовали бы самый искушенный лучники. Такой скорости и кучности стрельбы им точно было не занимать. Варрик моментально представил, как его всей мощью атаки относит в сторону, впечатывает в скалу и всё сильнее в неё вдавливает. Стрелами, ветром и даже…

Словами. Скорость речи эльфийки была такой, что позавидовал бы даже сам гном, когда ему на собраниях нужно было говорить быстро и по делу. Что он совсем делать не любил. Нет, вопросы быстрые, связанные, спору нет. НО ЧЕГО ЖЕ ТАК ИХ МНОГО?! А ожидания какие? Варрик даже нервно сглотнул, когда услышал о том, что лучше бы вражины были зубатые, плевались огнём, молниями.

 

- Трататататататататататата! Такой скоростью слов можно отбивать дробь перед ответственным чем-то, и даже барабан не нужен! Споко-о-ойнее, - протягивает Тетрас, давя смех, который всё же сорвался.

 

Поведение Вирейнис, было, скорее милым, нежели шумным. Слишком сильно походила на ребёнка, что впервые оказался в людном праздничном месте, где всё хочется попробовать, посмотреть и впечатлений набраться на всю жизнь, да таких, что в памяти потом хоть ложкой ешь и за обе щёки жуй.

 

- Рот тебе с мылом прополоскать, леди, - погрозил Варрик пальцем, когда они остановились у деревянной конструкции, обозначавшей вход. - А то никакие драконы не напугают, просто засыплешь их чем-то подобным.

 

Вход, разумеется, был с дверью. Разумеется, замка не было, а был закрыт на деревянный засов, который удобно вынимался из плетей. Но прежде, ответы на вопросы, как и полагается.

 

- У страха же глаза велики. Говорили, что чуть ли не до Глубинных троп они тут дорылись и там что-то нашли. Брехня, просто в темноте заплутали. А по поводу того, что видели рабочие? Вот совсем не знаю. Медведь, дракон, снежные виверны? Я понятия не имею, что тут водится, кроме холода. Может эти, снежные люди? - говорил Варрик, открывая дверь, из которой наружу не только тьма взглянула шахты, но и спёртый её воздух дохнул. - Ну что, дамы вперёд? Или гном-зануда?

 

Он же скинул Бьянку с плеча и приготовил к бою. Как бы там ни было, а лучше быть готовым, да хоть к летучим мышам. Мерзкие твари. Лучше отстреливать. Как практика в стрельбе по живым целям — тоже сойдёт.

[Viraenis Lavellan 1 237]

Эльфийка глуповато-смущённо улыбнулась, когда дворф принялся её шутливо отчитывать. Редко такое случалось, чтобы на Вирейнис находили подобные приступы эмоционального возбуждения, когда хочется прыгать, бегать, носиться и болтать без умолку — большую часть времени потрошительница всё-таки старалась держаться спокойно, да и рот без лишней причины не открывала, прекрасно понимая, что не все её мысли имеют в себе реальное зерно мудрости… и потому что не всегда была способна оценить, какие слова могут спровоцировать собеседника на нечто глупое вплоть до суицида.

 

— Ir abelas, Варрик. Не буду больше так, — она всё ещё улыбалась, когда произнесла эти слова, хотя и не без толики вины в интонациях и движениях, что стали усердно более сдержанными. — Нахожу, что в последнее время труднее мне себя в узде держать. Успела… опрометчивых решений я принять.

 

Забавно, правда, что о большей части этих самых решений Вирейнис не шибко-то жалела, несмотря на то что прекрасно понимала их не самую разумную суть. Но долийка знала себя… и знала, что будь у неё шанс вернуться назад и вновь сделать выбор, он был бы точно таким же. Другое дело, что при знании будущего вроде есть возможность избежать худшего исхода — вроде той же ловушки Алексиуса. Но, как говорится, в одну реку дважды не войти. Оставалось лишь идти вперёд, принимая последствия собственных решений, как опрометчивых, так и разумных.

 

И Лавеллан готова была идти. Выслушав ответы дворфа на кучу заданных в предвкушении приключения на пятую точку вопросов, долийка взглянула во тьму пещеры, открывшейся за дверью, которую и защитой от неизвестности можно было назвать с огромным трудом. Полной грудью воительница вдохнула спёртый воздух, пытаясь на запах определить, что их могло поджидать впереди, благо потрошительский нюх позволял почувствовать чуть больше. Назвать Лавеллан полноценной ищейкой было неправильно — животные всё равно чуяли лучше, но по ощущениям вроде бы попахивало гнильцой или экскрементами. И то, и другое воняло довольно отвратительно, но запах был не настолько сильным, чтобы на глаза наворачивались слёзы.

 

— На медведя ставлю. В этом случае я бы животное попыталась выманить да восвояси отпустить — еду он ищет и укрытие от хлада. Виверна же… — эльфийка смолкла, задумчиво выдыхая облачко пара в окружавший мороз. — Маловероятно, ибо водятся они не повсеместно.  Но если завелась одна, то устранить придётся — сама уж явно не уйдёт. Уж территориальна больно тварь такая.

 

Подготовиться заранее не мешало и Лавеллан заранее решила обнажить меч — кровь потрошителя делала сильнее, но идти без оружия вперёд, в неизвестность, было самой дурацкой затеей из всех возможных и даже если ждёт в пещере простой медведь, он ведь и напасть способен. А они сюда всё-таки устранить проблему пришли… и в идеальном варианте, не умереть и не слишком получить по лицу. Не то чтобы Вирейнис собственное лицо заботило, ибо она так и так себя не считала красавицей или даже симпатичной, но вот беспокоить лекарей и выслушивать промывку мозгов от Кассандры как-то совсем не прельщало.

 

— Я первой пойду. Держись чуть позади и в стороне — в твоей я меткости не сомневаюсь, но легче целиться будет, если мои ноги не будут у тебя перед глазами маячить, — сказав это, Вирейнис сделала несколько шагов внутрь шахты, старательно вглядываясь в темноту и понимая, что дальше небольшого пятачка, куда проникал свет снаружи, не было видно ни зги. — Fen’edhis, факел бы иль камень с лириумом светящийся.

[Varric Tethras 82]

Для чего они пошли сюда, по сути, было ясно. Но дополнительная веха была принята во внимание — послушать, как Вестница говорит красиво, слова раскладывая так литературно, складно, что хоть сейчас всё под перо, - было замечательным дополнением к подобному приключению. И лишь добавило к озабоченному выражению лица толику улыбки, казалось бы, совсем неуместную в месте, куда они забрались.

 

Да только на что не пойдёшь, ради новой дозы вдохновения и раскачки внутренних качелей, чтобы снова стать похожим на себя, а не на былую тень самого себя. Медведь ли, виверна, отчего же было так всё равно на то, кто там дальше поджидать будет. Ну не было страха или сомнений. Идея, как казалась заведомо хорошей, так ей и оставалась. Развеять мысли в двух головах, желательно по ветру, и загрузить в них новые — полегче, почище. Прогнать из тел то, что их сковывает. Вернуться с новыми силами к своим трудам, и устремиться вперёд — к победе. Об этой формулировке все забыли. Боролись, копошились, но мысли о победе все реже находили себе места в беседах и речах.

 

Все, как будто нырнули в одну чёрную пещеру, и ни факелов у них, ни прочих источников света. Просто идут вперёд, всё дальше во тьму, подгоняемые зелёным свечением, к закономерному завершению своих жизней. Ловить себя на мыслях о сходстве было занятием весьма и весьма стимулирующим внутренние писательские жилы, которые, казалось бы, истощились. Вот такое простое приключение могло бы стать новой главой, свежей, совсем не того лада, что были до Редклифа. Можно было бы отразить в новых обстоятельствах новые детали, и читателю показать, какие произошли перемены.

 

Возможно, Варрик слишком спешил, обозначая пользу для себя малой, и делая упор, что делает что-то для Вестницы. Скорее, он в большей степени шёл в это приключения в поисках себя. Уже не прежнего. Но нового, может быть, даже лучшего.

 

- Один шут, тут водится какая-то жуть, - хмыкнул гном. - Страх, что глаза ширит — своих жертв так просто бы не смог уж сильно устрашить. Шахтёры ведь, они, не паникёры, и точно что-то видели. Быть может новый там медведь, от этой Бреши обезумевший, или виверна, а представляешь, если вправду там, дракон? Вот будет поворот сюжета, если дракон, до кучи, говорящий и поведает нам тайну жуткую, о том, что …

 

Тетрас защёлкал пальцами, пытаясь продолжить свою мысль, да только потерял её.

 

- Глупости и сказки. Ну и как тут быть серьёзным? - риторическим вопросом задаётся он.

 

Перемявшись с ноги на ногу, дав глазам привыкнуть окончательно к тьме, Варрик пришюривается.

 

- Да-да, мой капитан, но ноги ли? Или точка, что на приключения охоча? - чуть не захохотал гном.

 

Осмотревшись по сторонам, на сколько было можно, примечает мужчина что факела все на стенах, по своим местам, но потухли. Догорели, наверняка, а если и нет — зажечь их не чем. Вот где был бы полезен маг, что с огнём управляется, как с лучшим другом и было бы и теплее, и светлее, и даже веселее.

 

- Нам бы разжечь их чем-то, тут я не предусмотрел. Но, может, глубже что-то осталось гореть и нам путь осветит. Здесь могло просто напросто задуть огонь, сколько тут народа моталось и вход не прикрывался. Сквозняки гуляют и так ведь, - гном несколько раз перемялся с ноги на ногу, заняв оговоренное положение в их забавном тандеме и с прищуром посмотрел туда, куда и вела шахта. - Но если что-то пойдёт не так, пообещай мне, Вирейнис, что мы свалим отсюда. Шалить так шалить, но меру знать. У нас ещё мир не спасённый, давай не забывать. Всю славу Искательнице и Кудряшеку отдать … Я не переживу!

[Viraenis Lavellan 1 237]

Нет, конечно же речь шла о маячащей пятой точке, и будь Вирейнис в чуть менее хорошем настроении, она бы прямо так и высказалась — да и просто могла бы; как говорится, стоит называть вещи своими именами. Но, походу дела уроки мадам де Фер начинали постепенно откладываться в подкорке, пусть их было не так уж и много — чародейка всё-таки умела производить правильное впечатление на собеседника. Причём, настолько хорошо, что Вирейнис уже подспудно ожидала почувствовать на себе её тяжёлый осуждающий взгляд откуда-то со стены. А что, вдруг она в летучую мышь умеет обращаться?

 

— Пыталась я тут, значится, выражаться поаккуратней да повежливей, как завещала мадам Вивьен, а ты вон как сразу, пялишься на мою пятую точку? — впрочем, недовольство в голосе остроухой потрошительницы напрочь разбивалось о улыбку, с которой она мельком глянула на Тетраса в ответ на его замечание. — Нет, я слышала конечно, что у дворфов с популяцией всё плохо, но чтоб настолько? Да и у тебя? Неужто Хардинг не стала тебя хомутать, в конец не устояв перед грудными волосами?

 

Забавно было в очередной раз поймать себя на том, что говоришь так много, часто и тараторишь вовсе. Возможно, возбуждение от толики полученной свободы до сих пор не отпустило её — о, кровь потрошителя чуть было не кипела от предвкушения грядущей битвы и столь очаровательной опасности. Но основной причиной всё же было иное: чем дольше долийка принюхивалась к воздуху, что всё же проскальзывал из мрачной пещеры, тем больше она чувствовала сырость. Застоялось. Пыль. От одной комбинации подобных запахов становилось чуточку дурно из-за воспоминаний о треклятых руинах, полных гигантских пауков. Вот уж кого-кого эльфийка совершенно не хотела встречать, имея при себе не глефу, а лишь меч, что не удержит этих жутких членистоногих переростков на достаточном расстоянии. Творцы, да их вовсе не хотелось бы видеть рядом… может, они не водятся в столь холодных пещерах?

 

— Сыростью пахнет. В таких местах, если повезёт нам несказанно, внутри найдём мы мох светящийся, а это уж какой-то хоть источник света. Но всё ж надеяться хотелось бы на факел… не додумалась с собой его я прихватить. — в задумчивости и озадаченности долийка попыталась почесать так невовремя зачесавшееся левое ухо левой же рукой. Прикосновение ткани перчатки, что скрывала треклятую Метку от надоедливых глаз, — и собственного взгляда в том числе, — на мгновение заставило долийку взглянуть на ладонь. Вирейнис уже и забыла, когда последний раз снимала перчатку с ладони. Кажется, она надевала сей аксессуар попросту на автомате, чтобы дрянь не светила слишком сильно — пускай свету от неё было не так уж много, но в тёмной комнате с задёрнутыми наглухо занавесками рассекавший ладонь зелёный шрам, вливавший свою силу и в часть рисунка на теле Вестницы, был заметен достаточно, чтобы хотя бы на пару шагов путь освещать. Ну, или всему виной было эльфийское зрение. Чего уж говорить о тех моментах, когда эта скотина начинала пульсировать в такт Бреши с достаточной интенсивностью. Лавеллан аккуратно сняла перчатку и вопросительно глянула на Варрика. — Обещаний, что могу я не сдержать, давать не стану. Но постараюсь не слишком углубляться в слабоумие и отвагу. К тому же, сомневаюсь я, что шрам светиться будет, коли руку эту мне оторвать. Чем демоны не шутят, давай попробуем её заместо факела пока?

 

И судя по тону, Вирейнис была абсолютно серьёзна сейчас. Быть может, свет от Метки и не был адекватным источником света, но эльфам не так много нужно было, чтобы хоть что-то суметь увидеть в темноте. Хотя бы кроха света, хоть намёк. Да, речи об идеальной видимости во тьме не было, но лучше видеть хоть что-то, чем ничего вовсе, верно?

 

Она шумно выдохнула и сделала несколько шагов вперёд, держа слегка светившуюся ладонь чуть сбоку, чтобы свет не ослеплял поболе мрака. За исключением завывавшего в коридорах пещеры сквозняка и дыхания двух приключенцев, решивших отыскать эти самые приключения на те самые точки, здесь было тихо. Пугающе тихо — Творцы, Лавеллан предпочла бы слышать рык из глубины, храп или чавканье. Что угодно, что хотя бы капельку могло сказать о том, что именно внутри их поджидало. Но всё, что она ощущала — это запах стылой сырости вперемешку с гнилью, что в холодных условиях уже было немного странным, но всё ещё ничего не говорило о подстерегавшей опасности.

Шагая вперёд и стараясь следить за тем, что Варрик топал следом, а не потерялся где-то в темноте, Вирейнис силилась увидеть хоть что-то дальше, хоть какое-то создание или предмет… почуять тепло или же вонь живого существа… услышать иной звук.

 

— Уверен, что это где-то тут? — долийка старалась говорить как можно тише, слегка при этом наклонившись к спутнику, но в морозной тишине пещеры даже приглушённый голос прозвучал так, словно остроухая и не пыталась скрываться. Вирейнис слегка съёжилась. — … ладно, коли вылезет живое нечто, мы сможем его заорать. Надеясь, что у нас уши у самих кровью не пойдут.

 

Тогда-то и достиг слуха приключенцев звук сорвавшегося с места камня, что покатился и вскоре заглох. Нечто подобное не было чем-то необычным в шахтах, но сейчас каждый звук заставлял быть на измене — ведь здесь было не место для двуногих остроухих обитателей поверхности и дворфов, позабывших свои подземные корни.

[Varric Tethras 82]

Смешливо игривое настроение в месте, где произошло нечто не очень хорошее, и в темноте может поджидать опасность, но нашлось время и на шуточки, и на мысли совсем не делового характера, и даже не боевого. Сама неправильность того, что они наполняли черепную коробку — привлекала. Запретный плод ведь так сладок. Шуточки и мысли, привлекают даже больше, чем бокал хорошего красного вина и забытья… иного толка.

 

- Стараюсь лишь рассмотреть, куда стрелять не стоит. А будет нужно — наощупь проверю, ведь это всё для пользы дела, честное слово, - осталось только ангельски похлопать глазками, сама невинность, дюйм непроницаемости. - Ах, как повезло Скайхолду несказанно, что мастер Тетрас не тот юноша, что мог бы каждой юбке быть так мил, что маленький дворфят бы полон был весь двор.

 

От такого лада мыслей, стало даже как-то не по себе. Оглядываясь лишь назад на пару лет, казалось бы, такого не увидеть, не рассмотреть даже под увеличительным стеклом. Но глянь назад лет на пятнадцать, да хоть десять. В тот момент, когда сам Варрик Тетрас не был брендом, не был именем-нарицательным на устах всяк говорящих и читавших его книги, не слыхавших о переделках, где он был. И пусть, он сам не столь виновен в сих успехах, да, но приложил он к этому руку. Наследил в столь многих судьбах, и многие из них теперь мхом поросли и пылью. От некоторых вовсе сыростью несёт…

 

- Шахтёры не дураки. Запасы освещения и горючего у них должны быть под рукой. По сторонам тележки с инструментами тут могут быть, а факел смастерить уж можем, - Варрик так же быстро вернулся в лад серьёзный, шутки отпустив. Пугала его эта метка на руке Вирейнис, было в ней что-то жуткое, чему он так и не смог придумать остроумное название, и описание, вряд ли польза в плане освещения искупала тот вред, который мог от неё быть. И трудно было не заметить как эльфийке не нравится столь необычное подспорье в борьбе со злом. - Ты на меня не смотри, что я мелковат. Не сдержишься — за ухо поймаю и уведу. И поосторожнее с этой штукой. Жутковато мне.

 

Не блеф, не шутка, зеленый мрачный свет, который освещал несильно площадь в радиусе скудно — заставлял сердце стучать чуть быстрее, и взгляд от источника прятать, чтобы не контактировать. Будто бы тот заразен, может передаваться через взгляд. Не то, что Варрик не хотел бы такую штуку и уметь ей пользоваться, но проблем от неё пока что слишком много. А зная, на что Вирейнис сейчас обречена — не хотелось бы судьбу повторять. Зная собственную удачу — отрежут руку. А если метка не только на руку прилипнуть может, а, скажем, на язык? Варрик от молчания же свихнется!

 

- Абсолютно, - кивнул в такт слову дворф, следуя шаг за шагом, не отставая. - Неужели ты не читала мои рассказы? Живое — не живое, какая разница? Главное, кто главный герой. Главные герои всегда побеждают. А ты у нас тут главная героиня, умереть права не имеешь, а своего ассистента можешь разменять лишь во имя великой драмы.

 

С места сорвался камушек, тот застучал, звук отражался от сводов стремительно, распространяясь и теряясь, заставляя потерять его первоначальный источник. Но оба услышали и таращились туда, откуда звук и прибыл.

 

Краснобай присмотрелся и с потолка на стену что-то переползло. Небольшое, но силуэт не из приятных. С такими штуками приходилось сталкиваться раньше. И это только с виду они небольшие. Сражаться с ними неприятно и муторно. Осудить Варрика за выстрел в темноту, от которого вслед за ударом болта в плоть раздался стрекот паука-переростка, было нельзя. Это на уровне рефлексов. А затем из-за поворота звук начал троиться, если не больше.

 

- Пора - не пора, я иду со двора. Кто не спрятался - я не виноват. Кто за мной стоит - тому семь конов водить, - с ухмылкой на лице проговорил Варрик, нацелившись на угол, из-за которого твари могли полезть. - Многоуважаемая Вестница, полагаю, у нас с тобой в меню первым блюдом паучатинка. Что дальше, порождения тьмы?

 

Гадкие создания, не переносил их писатель, от одного вида начинали скрипеть зубы. Но дело привычки – с Хоук они что только не видели… И что только не убивали.